Евразийское экономическое пространство: проблемные грани взаимодействия

01.10.2014

Вместе с тем, в подписанном документе, несмотря на интенсивную подготовительную работу, не был преодолен или преодолен далеко не полностью целый ряд экономических противоречий между государствами-участниками. Отражением этого стали и достаточно длительные сроки окончательного формирования единых энергетических рынков, и отсутствие договоренности относительно единой валютной политики, и то, что ряд положений Договора (в отличие от правоустанавливающих документов ЕС) носят скорее рекомендательный, а не обязательный характер (2). Это в полной мере можно отнести, например, к разделу IX «Внешнеторговая политика», приобретающему в условиях развязанной Западом торговой войны против России принципиальное значение. Если речь идёт действительно об общей торговой политике (при которой, например, если Москва вводит запрет на говядину из стран ЕС, то запрет должны ввести и ее партнеры) – это одно. А если руководствоваться существующими размытыми (и мало к чему обязывающими) формулировками – то нечто совсем другое.

Системные трудности при реализации проекта связаны также с деиндустриализацией экономик в предшествующий период, следствием которого является сохраняющийся до сих пор низкий показатель взаимной торговли. Это стало особенно заметно именно сейчас – после исчерпания первоначального эффекта, связанного со снятием таможенных барьеров между Россией, Казахстаном и Белоруссией. 

Тем не менее, подписание Договора о ЕАЭС свидетельствует о заметном прогрессе в экономических отношениях между его участниками (3), при этом оно подчеркнуто не затрагивает их взаимоотношения в сфере политики. Нельзя закрывать глаза на то, что формирование Союза проходит в крайне непростых условиях. Экономический союз РФ, РБ и РК не может устроить инвесторов мирового эмиссионного центра, потому что он позволяет вырваться за пределы долларовой платёжной системы, о чем на Астанинском экономическом форуме прямо заявил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев (4). Нельзя также забывать об украинском кризисе и о других «горячих точках» на постсоветском пространстве, количество которых будет только нарастать. И здесь важно не забывать о тесной связке вопросов политики, экономики и безопасности. Скажем, среди участников Союза есть осознание необходимости ускоренного развития станкостроения и создания своих производителей, которые смогут удовлетворить потребности рынка Евразийского союза в современных станках (5) (что, наверное, могло бы заинтересовать и армянские предприятия). Можно также отметить позитивные примеры кооперационных связей между отдельными предприятиями в рамках СНГ, о которых говорилось в ходе февральского Московского экономического форума и которые уже сейчас являются важным фактором модернизации и притока инвестиций, социальной, и этноконфессиональной стабильности. Выражаясь несколько упрощённо: там, где есть общее дело, – предпосылок для выяснения отношений на национальной либо религиозной почве куда меньше (6). Однако верно и другое: никакие экономические проекты не могут состояться в условиях нестабильности, террора и войн. Следовательно, создание Евразийского экономического союза автоматически ставит новые задачи перед ОДКБ, которому в ближайшие несколько лет предстоит трансформироваться из консультативно-координационного клуба в полноценный военный союз (7). С другой стороны, последовательный отказ от любых механизмов внешнеполитической координации действий сторон означает лишь откладывание проблем в долгий ящик.

Подготовка и подписание договора со всей очевидностью доказывают, что проект Евразийского Экономического Союза не следует рассматривать в качестве исключительно российского – в ходе его реализации учитываются интересы и подходы к нему всех участников. Кстати говоря, это вызывает немало вопросов внутри нашей страны. Например, при подготовке договора о создании Таможенного союза белорусская сторона протестовала против предложения Москвы о совместном таможенном контроле по периметру всей границы ТС, не желая подписывать никаких документов на таких условиях. Отмена декларирования товаров во взаимной торговле и передача Россией под контроль союзников внешних границ ТС стимулировала различные «серые» и откровенно контрабандные схемы (8), что стало ещё более серьёзной проблемой после введения западными странами против России незаконных и нелегитимных санкций и ответных мер со стороны Москвы. В случае гипотетического присоединения к Киргизии Евразийский экономический союз получит, как минимум, почти тысячу километров не обозначенной на местности и потенциально взрывоопасной границы, что как бы отошло на второй план, и т.д.

Отменив таможенный контроль параллельно установлению общего таможенного тарифа на внешней границе, страны ТС не были готовы или не хотели видеть те проблемы, которые вследствие этого неизбежно возникли. Более того, был полностью проигнорирован и опыт Европейского союза, где таможенный союз был создан еще в 1957 году, но контроль на границах сохранялся еще в течение длительного времени (9).

Увеличение незаконного товаропотока из стран ЕС в Россию способно привести к постепенному размыванию Таможенного союза как единого торгового пространства и, при определенных обстоятельствах, потери смысла его существования. Насущной задачей для Москвы и её партнёров является обеспечение координации действий, прежде всего по «чувствительным» направлениям, не только на бумагах или в ходе встреч руководителей трёх государств, но еще и на практике (например, в виде обязательных к исполнению совместных нормативных правовых актов, развивающих и конкретизирующих положения Договора (10)).

Для Республики Армения проблемы, связанные с «серым» товаропотоком, могут оказаться не столь актуальными, прежде всего, в силу особенностей географического положения республики. Достаточно туманным пока представляется также вопрос с налогами, тем более что общей налоговой политики в рамках ЕАЭС на сегодняшний момент не предусмотрено.

«Быстрый» эффект снятия таможенных ограничений может оказаться достаточно скромным вследствие отсутствия общих границ с «ядром» ЕАЭС и некоторыми иными факторами. В средне- и долгосрочной перспективе положительным эффектом могут стать изменение структуры и направления экономики страны вследствие изменений на рынках труда и капитала, модернизация предприятий, расширение рынков сбыта, смягчение транспортной блокады и возможность принимать участие в обеспечении государственных заказов на территориях стран ЕАЭС.

Обрабатывающий сектор экономики Республики Армения имеет значительный потенциал развития. При этом имеется достаточное количество производственных сфер, слабо развитых либо развивающихся неэффективно, которые при наличии финансовых ресурсов и качественного менеджмента могли бы стать прибыльными. В последние годы в Армении было сделано достаточно много для облегчения процедур регистрации компаний и ведения бизнеса в целом, совершенствуется налоговое законодательство, что, в принципе, должно быть направлено на замену экспорта первичного сырья экспортом конечной продукции с высокой добавленной стоимостью, что невозможно без вложений в профильные производства и строительства новых. Диверсификация экспорта является важным направлением деятельности бизнес-структур, имеющих свободные средства и ищущих новые направления для инвестиций (к сожалению, этот вопрос прописан в Договоре о Евразийском Экономическом Союзе недостаточно четко). Развитие химической промышленности, IT-индустрии и некоторых других секторов является хорошей возможностью для извлечения выгоды посредством открытия фармацевтических компаний или создания программных продуктов и их последующим экспортом.

Заметим, что участие Армении в евразийских интеграционных проектах никоим образом не связано с политическими ограничениями или так называемым «цивилизационным выбором», не вступает в противоречие с комплементарным внешнеполитическим курсом Армении, ориентированным на поддержание сбалансированных отношений со всеми центрами силы.

В то же время для Республики Армения участие в евразийских интеграционных процессах является осознанным выбором в пользу политической безопасности, привлечения иностранных инвестиций и стимулирования экспорта на традиционные рынки, свидетельством высокого уровня двусторонних российско-армянских отношений. События на Украине, ставшие следствием принципиально иного выбора местных элит (и где начал реализовываться стандартный «европейский пакет»), наглядно свидетельствуют, каким может оказаться альтернативный вариант.

Андрей Арешев

Доклад на международном круглом столе «Евразийская интеграция: проблемы и потенциал развития»

Kavkazoved.info

Примечания
(1) economy.gov.ru
(2) Чуфрин Г. Этапное событие (к заключению договора о Евразийском Экономическом Союзе)
(3) Вместе с тем, на сегодня существенная доля взаимных расчетов осуществляется через операторов платежных систем, находящихся вне России. Следовательно, стоит вопрос о создании в рамках ЕАЭС единой платежной системы, хотя конкретных сроков здесь нет подробнее (см. подробнее). Еще одной структурно связанной проблемой являются фиктивные сделки и отток капитала с использованием механизмов ТС.
(4) Нурсултан Назарбаев: Мы все зависим от доллара (видео)
(5) Лизан И. К созданию Евразийского инжинирингового центра по станкостроению
(6) Арешев А. «Только ёмкость рынка позволит нам развиваться…» [Заметкис Московского экономического форума]
(7) Уралов С. Евразийский экономический Союз: без иллюзий
(8) Павловец Ю. Реэкспорт, контрабанда или союзнические договоренности?
(9) Павловец Ю. «Креветки из Белоруссии» обнажили просчетыв Таможенном союзе
(10) Речь идёт, например, о едином Таможенном Кодексе ЕАЭС, в рамках которого могло бы быть найдено решение многих вопросов оформления и контроля ввозимых на единую таможенную территорию товаров. Об этом было заявлено на пятом заседании Консультативного комитета по вопросам предпринимательства при Коллегии Евразийской экономической комиссии, проходившей в конце августа в Бресте.