Абхазия. 30 лет назад. Часть I. Блокада

11.12.2024

Абхазия. 30 лет назад. Часть I. Блокада

12 декабря 1994 г. на границе по реке Псоу российскими властями был введен особый режим передвижения людей и грузов, названный в Абхазии блокадой. После этого непризнанная республика несколько лет была вынуждена выживать в режиме почти отрезанного от внешнего мира «этнографического заповедника». Жизни послевоенной Абхазии были посвящены мои статьи в журнале «Азия и Африка сегодня», опубликованные в 1995-1997 гг.  Не все сделанные в поездках записки вошли в тексты этих статей, теперь некоторые из них добавлены в первоначальный текст, здесь они выделены курсивом.

1.jpg

КПП Псоу в блокадные для Абхазии годы

2.jpg

Первое, что бросается в глаза после пересечения границы по реке Псоу, это почти полное безлюдье. Люди, конечно, есть, но их неправдоподобно мало. Яркое солнце, прозрачное море и совершенно пустынные галечные пляжи Пицунды, потихоньку зарастающие травой и камышом. На них пасутся коровы, козы. Впечатление чего-то ирреального. В безмолвном ожидании туристов застыли лодки и катамараны. В реликтовой роще только стайка местных ребятишек, возвращающихся с купания. Безлюдье, безлюдье ….

3.jpg

Пустые пляжи Пицунды и сухумского Синопа

4.jpg

В многоэтажном здании пансионата «Правда» шестнадцать отдыхающих – это сотрудники газет и журналов, формально командированные в Абхазию, но на деле чтобы финансово поддержать свою здравницу. На территории пансионата поддерживается чистота, но деревья и кусты не подрезаются.

Довольно многолюдно лишь в «Самшитовой роще» - бывшем санатории КГБ, построенном накануне распада СССР. Сейчас в нем размещаются международные военные наблюдатели, на солнце сверкают белые джипы и грузовики с голубыми ооновскими флагами.

Не слишком сытое местное население относится к военным наблюдателям весьма скептически. Большинство не видит в их присутствии никакой пользы, разгульное же поведение некоторых иностранных военных порой вызывает нескрываемое раздражение.

Военные наблюдатели в Абхазии не подвергаются и малой доле того риска, с которым связано пребывание их коллег в Югославии, а условия курортной жизни здесь просто роскошные. Но военные сетуют на «диковатые» местные нравы Абхазии, где отсутствуют проститутки и публичные дома. Но Пицунда предлагает пищу преимущественно духовную: в превращенном в концертный зал храме с уникальным по звучанию органом возобновились концерты классической музыки, выступают народные ансамбли. На местном стадионе регулярно проводятся матчи чемпионата Абхазии по футболу.

В брошенные прежними хозяевами особняки въехали новые хозяева, в основном абхазы. Многие заняты «про запас» и редко посещаются новыми владельцами. Среди них дача Константина Гамсахурдия – классика грузинской литературы, отца первого президента Грузии. Расположенная по соседству отгороженная сплошным бетонным забором дача президента Грузии пока пустует, ее охраняет от посягательств всевозможных мародеров абхазская милиция.

В Абхазии, как и в России и других новообразованных государствах, оставленная после распада СССР без надзора государственная или ведомственная собственность – санатории, пионерские лагеря, молочные фермы и т.п. – растаскиваются буквально «по кирпичику». Та же участь постигла брошенные частные дома. В Сухуме у меня на глазах почти готовый грузинский особняк в течение считанных дней превратился в голую бетонную коробку.  Добываемые подобным образом стройматериалы идут на восстановление сожженных во время войны домов, на постройку мелких лавочек и магазинчиков. Цемент, закупаемый в России, продается на местном рынке по баснословно высоким ценам.

5.jpg

Заброшенный ресторан на сухумской набережной

В Пицунде следы войны постепенно исчезают. Вырытые в ожидании грузинского десанта окопы на пляже оплывают и почти заросли. Иная картина в пригороде Сухума, где, по реке Гумиста проходила линия фронта. Сожженные и искореженные дома до сих пор не восстанавливаются. Особенно пострадал расположенный рядом с Гумистой Новый Район. Его многоэтажки служили как бы щитом города от артиллерийского огня, ныне они зияют многочисленными пробоинами. В большинстве домов занято лишь по нескольку квартир.

6.jpg

Старый поселок в Сухуме

Расположенный за Новым районом Старый поселок, строившийся в свое время для расселения проживавших в бараках железнодорожников, пострадал гораздо меньше. Но и здесь многоэтажные дома заселены лишь частично: большинство грузинских жителей бежало, и только некоторые из их квартир заняты новыми жильцами. Палисадники и газоны используются под огороды. Отчасти в повсеместном огородничестве кроется секрет выживаемости той части населения, которая имеет чисто символические заработки.

В центре Сухума, застроенном двухэтажными особнячками, остается довольно много разрушенных зданий. Но пустых домов практически нет – все занято старыми или новыми хозяевами. Особенно много переселенцев из сельской местности, в основном из наиболее пострадавшего от войны Очамчирского района.

 

Особенности послевоенной миграции

 

Послевоенная миграция сельского населения в Сухум сильно изменила облик города. Новоселы привезли с собой много скота и домашней птицы. Коровы повсюду: в городских парках и скверах, на столичном стадионе. Переезжали по разным причинам. Многим было не по силам восстановить дома и разоренное хозяйство, да и выжить в городе легче, чем на селе. Сыграл свою роль и террор вооруженных мародеров в послевоенные месяцы.  Как рассказал переехавший в Сухум из Очамчирского района крестьянин, после войны его дом грабили несколько раз, и он с семьей и оставшимся домашним скотом был вынужден сбежать из родного села в более спокойную столицу.

Миграция из сел продолжается до сих пор. Но сейчас (в 1995 г. - АК) в столицу переезжает в основном та часть сельской молодежи, которая не находит себе применения в родных селах, либо изгоняется из сельской общины за совершенные преступления. В Абхазии во все времена изгнание считалось одним из наиболее тяжких наказаний: человек лишался крова, имущества, поддержки своего рода. Но после войны изгнанники получили возможность занять как «трофейную» пустующие дома или квартиры. Переселение склонной к криминальному поведению молодежи крайне неблагоприятно сказывается на ситуации в столице.

Район Синопа от военных действий практически не пострадал. Здесь расположены многие научные учреждения, пункт управления реакторами и могильник ядерных отходов, в его сторону стрелять опасались. Ныне некогда секретные объекты министерства обороны СССР стоят в запустении и мало интересуют местных жителей, которые копошатся на разбитых вокруг огородах.  Синоп по сравнению с другими районами считается наименее криминогенным: квартиры здесь не имеют особой ценности из-за удаленности от центра, а проживающие в них русские пенсионеры, работавшие ранее на оборонных предприятиях и в научных учреждениях, представляют мало интереса для ночных грабителей. 

7.jpg

Заброшенная железнодорожная станция

8.jpg

В Сухумском обезьяньем питомнике продолжает работать 215 сотрудников (прежде из было более тысячи), сохранилось около 300 обезьян из довоенных 12 тысяч. Несмотря на мизерные средства, выделяемые абхазским правительством на содержание питомника, исследования там продолжаются. Основная их тема продиктована жизнью: выживание приматов в экстремальных условиях. Зимой приматов помещают в нескольких отапливаемых дровами помещениях, где выживают прежде всего самцы, отнимающие пищу у более слабых самок и детенышей. Основной корм – вареная кукуруза, иногда летом купленные по дешевке яблоки и огурцы. Обезьяны, позабывшие о бананах и кокосах, нещадно маются животами и с большой изобретательностью попрошайничают у редких посетителей питомника.

Александр Крылов, доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН


← Назад к списку новостей