Турция и Венесуэла: сообщающиеся сосуды американской геополитики

08.11.2024

Оценивая динамику Третьей ливанской войны, в которой Израиль пока что сохраняет превосходство, но явно выдыхается, мы предположили, что перспективы ее разрастания до крупного регионального конфликта невелики. Однако ситуация в регионе ухудшается с каждым днем. В конфликт все плотнее втягивается Иран. В пятницу 1 ноября Верховный лидер Ирана Али Хаменеи пообещал уничтожить «сокрушительным ударом» США и их марионетку Израиль. Председатель стратегического совета по международным отношениям ИРИ Камаль Харрази в интервью ливанскому телеканалу Al-Mayadeen заявил о наличии у Ирана технических возможностей для производства ядерной бомбы. На фоне этих новостей министр обороны США Ллойд Остин приказал перебросить на Ближний Восток дополнительные силы, включая эсминцы, истребители и стратегические бомбардировщики.

Но, как ни странно, наиболее слабой точкой региона является не Иран. Даже если военная риторика приведет его к конфликту с Израилем, на Ближнем Востоке нет участка, где бы могли столкнуться их армии. Возможна только диверсионная, ракетная или воздушная война, но введение в уравнение ядерного компонента, готовность к чему продемонстрировало руководство ИРИ, сыграет роль сдерживающего механизма, и не позволит конфликту разрастись до регионального масштаба.

Поджечь Ближний Восток, как ни странно, может Турция – страна, долгое время выступавшая в роли регионального и глобального медиатора. Накопившиеся пласты экономических и политических проблем делают дальнейшее развитие Турции в рамках сложившейся модели невозможным. Из-за 60-процентной инфляции приходится держать ключевую ставку на уровне 50%, но даже жесткая монетарная политика дает уже только ограниченный эффект. Растет поляризация общества, ухудшается ситуация на севере Сирии и Ирака, все большее число граждан хочет более тесной кооперации со странами Запада. И Запад готов подтолкнуть турок в этом направлении. По данным свежего опроса Pew Research Center, 56% турок выступают за интеграцию с ЕС, 42% позитивно воспринимают роль НАТО в обеспечении безопасности страны. Чтобы удержать власть Эрдогану нужны радикальные перемены, которые можно достичь глубокими реформами, либо войной.

 

Эрдоган и курдский вопрос

 

Нахождение Эрдогана у власти распадается на два хорошо очерченных периода:

Эпоха умеренного консерватизма пришлась на время премьерства Эрдогана в 2003-2014 гг. Тогда Турция придерживалась проевропейского курса и руководствовалась во внешней политике доктриной «ноль проблем с соседями». Данный курс позволил привлечь в страну крупные западные инвестиции, вывел Турцию в политические и экономические лидеры в регионе.

Эпоха политического радикализма, начавшаяся с избрания Эрдогана в 2014 году президентом и продолжавшаяся до муниципальных выборов в марте 2024 года, когда на первое место вышли неоосманизм, национализм и исламизм. В этот период Эрдоган жестоко подавил попытку государственного переворота, его Партия справедливости и развития (AKP) вступила в союз с Партией националистического движения (MHP), была активизирована внешняя политика, турецкая армия начала активно действовать зарубежом, ухудшились отношения с соседями, усилены репрессии против курдской оппозиции внутри страны, переформулирована доктрина «Великого Турана», учреждена Организация тюркских государств.

Ужесточение курса дало лишь временный эффект. Падение популярности Эрдогана продолжилось, накопление экономических проблем ускорилось. На прошедших в марте 2024 года муниципальных выбора AKP уступила оппозиционной коалиции во главе с Народно-республиканской партией (CHP), что стало прямым ударом по действующей власти. Перед выборами Эрдоган заявлял, что рассматривает их как выражение вотума доверия его партии, который он использует для того, чтобы передать страну «следующему поколению политиков». Все знали, что подразумевал Эрдоган своего зятя Сельчука Байрактара.

Электоральная неудача поставил крест на планах Эрдогана и вынудила его задуматься о том, чтобы в третий раз глобально пересмотреть политический курс. Продолжение жесткой конфронтационной модели лишь усугубляет экономические и политические проблемы страны, что напрямую бьет по позициям президента, сконцентрировавшего в своих руках слишком много власти. Поэтому Эрдоган принял решение смягчить политику, чтобы снизить внутренний накал и заручиться поддержкой новых союзников.

Третий период правления Эрдогана, который начинает отсчет с марта этого года и главной целью провозглашает восстановление национального согласия, начался вместе с открытием осенней сессии Великого Меджлиса. На первом заседании парламента 1 октября руководитель MHP Девлет Бахчели пожал руки членам прокурдской Партии народного равенства и демократии (DEM). Такой жест от националистов был воспринят как призыв к диалогу. Сам Бахчели объяснил это следующим образом: «мы входим в новую эру, мы призываем к миру во всем мире, а для этого нужно вернуть мир нашей стране».

22 октября Бахчели выступил с новой мини-сенсацией. Руководитель MHP заявил, что заключенный на острове Имрали лидер Рабочей партии Курдистана Абдулла Оджалан может быть помилован, если призовет своих сторонников отказаться от насилия и распустит боевые структуры РПК. 23 октября впервые за 3.5 года остров Имрали посетил родственник курдского мессии, депутат партии DEM Омер Оджалан. По данным газеты Hürriyet, лидер РПК согласился на предложение и был готов дать команду своим людям сложить оружие. По крайней мере проправительственное издание хотело, чтобы именно так воспринималась ситуация вокруг Оджалана.

Примирение с курдами стало бы очень ловким и неожиданным маневром со стороны Эрдогана, который известен жесткой антикурдской риторикой. Курдское население составляет 20 млн человек – четверть всего населения Турции. Их голоса существенно укрепили бы альянс AKP/MHP (возможно, рассматривался вариант расширения его за счет прокурдских сил, в частности партии DEM), что помогло бы Эрдогану отыграть потерянное влияние и продемонстрировать готовность к политическому диалогу. Именно такой вираж и нужен сейчас слабеющему турецкому лидеру. Но этому плану Эрдогана было не суждено сбыться.

23 октября пока турецкий лидер находился в России на саммите БРИКС в Анкаре произошел крупный теракт. Боевики Рабочей партии Курдистана (РПК) совершили вооруженное нападение на штаб-квартиру госкомпании Turkish Aerospace Industries (TUSAŞ), занимающейся разработкой турецкого истребителя KAAN. Эрдоган не прервал работу в России, но дал команду осуществить удар возмездия. В ночь на 24 октября турецкая армия атаковала позиции курдов в Сирии и Ираке. По официальным данным, было поражено не менее 32 целей.

Есть мнение, что компания TUSAŞ аффилирована с семьей Эрдогана. Даже если это не так, занимающаяся разработкой турецкого истребителя компания TUSAŞ является символом укрепления турецкого суверенитета. Нападение на штаб-квартиру аэрогиганта – это прямой вызов Эрдогану, считавшемуся долгое время неприкасаемым. Пока в форме предупреждения, но можно сказать, что организовавшие теракт силы (внутренние или внешние) добились своей цели. «Лидер всех турок» запаниковал.

В качестве ответной меры Эрдоган распорядился арестовать главу стамбульского муниципалитета Эсеньюрт Ахмета Озера. Озер, входящий в CHP, возглавлял один из самых густонаселенных районов Стамбула, опираясь на поддержку курдских избирателей. Во время антитеррористических рейдов 30 октября Озер был арестован у себя дома по обвинению в связях с РПК. Хотя были предъявлены обширные доказательства, Озер вины не признал. Партия CHP призвала Стамбул выйти на акции протеста против того, что они назвали «репетицией госпереворота». Прокурдская партия DEM также поддержала Озера, назвав дело против него «политически мотивированным».

По пути из Казани Эрдоган дал интервью по произошедшим событиям прямо на борту самолета. В нем он заявил, что борьба с терроризмом будет продолжена и «оборонная промышленность станет флагманом этой борьбы». Эти слова усилили произнесенные в парламенте несколькими днями ранее слова Эрдогана о том, что Турция «не допустит никакого вмешательства или изменений ни на своей территории площадью 782 тыс. км кв., ни в границах Национального обета (Misak-ı Milli)». 

Данное заявление означало, что хотя Эрдоган и готов на смягчение в курдском вопросе, он не отказывается от своих неоосманских амбиций. Концепция Misak-ı Milli это выведенная еще при Ататюрке формула «турецкого мира», куда помимо территории республики входят земли Кавказа (грузинская Аджария), Сирии и Ирака (преимущественно курдские районы) и Ливана, а также остров Кипр и греческие острова в Эгейском и Средиземном морях и юго-восточная часть Греции. Нападение на штаб-квартиру TUSAŞ в данном случае стало проверкой намерений Эрдогана в курдском вопросе, которую он не прошел.

 

«Наказать» Мадуро через Турцию

 

В экспертном сообществе сложился консенсус, что теракт 23 октября был организован радикальной частью РПК, не желающей примирения с главным врагом. Не вызывает сомнений то, что курдские радикалы выступили в роли исполнителей акции, однако ее заказчиками могли быть как внутренние, так и внешние силы.

Слишком долго Эрдоган испытывал судьбу. Когда он бы на пике популярности США терпели своеволие турецкого лидера. Для демократов было важно сохранить Турцию в НАТО, чтобы демонстрировать глобальное единство союзников Америки. Но для вернувшегося в Белый дом 5 ноября Трампа Турция (да, и весь мир) является площадкой для торга. Курдский маневр Эрдогана был легко прочитан американцами, и они не собираются давать такую прекрасную возможность для «мягкого выхода». Ему придется заплатить и за Грецию, и за Сирию, и за Палестину, и за связи с Россией, и за С-400, и за БРИКС. Причем заплатить придётся кровью.

Есть в мире еще одно государство, находящееся в схожем положении, что и Турция. Речь идет о Венесуэле. Мадуро также переживает тяжелейший кризис власти, усугубляемый экономическими проблемами. Из-за непрекращающихся потрясений Венесуэла стала источником колоссальной миграции. Страну покинуло 7.7 млн человек, которые наводнили страны Латинской Америки и США. По масштабам венесуэльский гуманитарный кризис сопоставим с сирийским.

Эрдоган остается одним из немногих лидеров, открыто симпатизирующих Мадуро. Турция экспортирует венесуэльскую нефть, закупает по сниженным ценам драгоценные металлы, взамен предоставляя гуманитарную и продовольственную помощь. Развивается политическое партнерство между Турцией и Венесуэлой, которое в немалой степени основано на личных контактах лидеров стран. Эрдоган был одним из немногих мировых руководителей, поддержавших Мадуро после спорных президентских выборов в июле 2024 года. Многие страны Латинской Америки, в том числе Бразилия, не признали его победу. Ситуация усугублялась тем, что по всему региону прошли антимадуровские акции протеста среди представителей разросшейся венесуэльской диаспоры. В стремлении оседлать волну всеобщего возмущения Госдепартамент выпустил заявление о том, что из-за подозрений в нарушениях США признают победителем не Мадуро, а кандидата от объединенной оппозиции Эдмундо Гонсалеса.

Давать ход кейсу Гонсалеса США пока не стали. Однако ситуация продолжает ухудшаться. Эксперты ожидают, что наибольшего накала она достигнет к январю 2025 года, когда должна состоятся инаугурация Мадуро. По данным опроса, проведенного венесуэльской компанией Meganalisis, 43% граждан Венесуэлы готовы покинуть страну после вступления Мадуро в должность. Это спровоцирует новую волну миграционного кризиса, которая тяжелее всего ударит по США.

Поскольку теперь Америку возглавляет республиканец Трамп, приоритетом для США станет все, что происходит у их непосредственных границ – в полном соответствии Доктрине Монро. Ужесточение миграционного контроля является одним из важнейших пунктов предвыборной программы Трампа, поэтому наведение порядка на «заднем дворе» – в Латинской Америке – будет одним из ключевых направлений внешней политики для новой администрации.

Устойчивость режима Мадуро обеспечивает активизация контактов Каракаса со странами Глобального Юга и лидерами БРИКС. Такие же отношения, какие у Венесуэлы сложились с Турцией, ее связывают с Россией, КНР и Ираном. При этом, если Турция использует партнерство с Венесуэлой для извлечения экономической выгоды и усиления позиции в политическом торге с США, то Россия, КНР и Иран пытаются создать военный плацдарм в Карибском бассейне, сотрудничая в этом вопросе также с Кубой. Это неприемлемый для трампистской Америки сценарий.

Задача США в этой связи будет заключаться в том, чтобы, во-первых, лишить Мадуро поддержки стран БРИКС, во-вторых, создать очаги напряженности, которые можно будет использовать для заключения сделки с оппонентами, исключающей рост военного влияния стран БРИКС в Карибском бассейне.

Слабость Эрдогана и зеркальная слабость Мадуро являются главным ресурсом в руках США. Подталкивая Турцию к крупной войне с курдами, либо провоцируя там гражданский конфликт, они могут создать трудности на Ближнем Востоке для ключевых партнеров Венесуэлы по БРИКС – России и Ирана, что вынудит их ослабить поддержку Мадуро и позволит Америке перейти к более активным действиям в Латинской Америке. Причем окно для действий у США остается небольшое – до январской инаугурации Мадуро. Примечательно, что первые тревожные звоночки уже прозвенели. По сообщениям Reuters, в начале ноября, вскоре после теракта в штаб-квартире TUSAŞ, в США был арестован турецкий бизнесмен, занимавшийся перевозками венесуэльской нефти под нейтральными флагами.

Учитывая любовь Трампа к сделкам описанной комбинации не обязательно доходить до открытой стадии. Достаточно создать необходимое напряжение, чтобы Россия и Иран восприняли сигнал всерьез. Открытие нового очага на Ближнем Востоке и Кавказе вместе с продолжающимся украинским конфликтом может послужить достаточным аргументом, с точки зрения Вашингтона, для принуждения Москвы к соглашению. Америка обезопасит для себя «задний двор», Россия получит передышку от затяжных войн. Тем не менее возможен и другой сценарий – неконтролируемого горения, при котором вспыхнут и Турция, и Венесуэла и начнется полномасштабная война курдов за независимость. Подобная вариант также является выигрышным для Америки, так как ей останется только вовремя выполнять военные заказы и поставлять энергоносители в Европу по высоким ценам.

 

Иван Сидоров, ведущий специалист Фонда Развития Евразийского Сотрудничества

 

Фото взяты из открытых источников